Мой перевод статьи про Наследие Борна из американского Empire, август 2012
Разговаривая с любым, кто работает над Наследием Борна, вы начинаете понимать, как себя ощущал Джейсон Борн в течение трех фильмов. Попытка получить ответы на большие вопросы о четвертом фильме франшизы требует прорыва через конкретную стену секретности и запутанности; приходится беседовать в обход определенных тем, до тех пор, пока кто-то не поскользнется и не откроет вас путь внутрь. Вы поднимаете занавес, а за ним – сюрприз – еще один. В отличие от Джейсона Борна нам нельзя жестко треснуть любого свернутым журналом, пока они не разговорятся, хотя это было бы очень полезно.
«Если честно, то существует определенная памятка для нас», говорит Эдвард Нортон, один из новичков франшизы. «Студия выслала всем конкретный список тем, которые нам не разрешено обсуждать. Я никогда еще не сталкивался с подобным уровнем секретности при работе над фильмом.» «И кого вы играете, Эдвард?» «Я не знаю, насколько много мне позволено говорить об этом.» Спасибо, Эдвард.
У Наследия Борна есть хорошая причина держать свой сюжет максимально скрытым, так как именно эта интрига и привлечет зрителей в кино. Это напоминает неизвестную составляющую уравнения. Как вы можете снимать фильм про Борна без Борна? Разве это не похоже на кино про Бонда, следующие за Феликсом Лейтером? Или фильм о Бэтмене, в котором показывают Альфреда, буждающего среди белья? Разве это не абсолютно новое кино, с насильно привитым успешным брэндом в заглавии?
Тони Гилрой привык отвечать на подобные вопросы. Его карьера выросла со сценариста первых трех фильмов до автора и режиссера Наследия. Это он в основном и ответственен за найденное решение о том, как продолжить серию о Борне без самого Борна. «Если вы думаете, что первые три фильма про Борна были словно Розенкранц и Гильденстерн, тогда мы покажем вам Эльсинор», говорит он, намекая на двух второстепенных персонажей Гамлета, которые считали себя хозяевами своей судьбы, а на самом деле были просто пешками в намного более серьезной игре. Разговор с Гилроем идет в монтажной, где он будет заперт с 13 июля, финальной дате пост-продакшна, надвигавшейся на него более двух лет. «Итак, вы думали, что вы видели что-то новое. Что если есть гораздо широкая история? Что если Тредстоун был не единственной секретной программой? Я думаю, что это действительно многообещающая идея.»
Результатом того, что Эмпайр смог почерпнуть из разговоров с основным кастом и съемочной группой и собрать воедино их различные фрагменты сюжета (для чего понадобился обширный список и разноцветные ручки), стало следующее: действие Наследия Борна происходит параллельно с Ультиматумом, как раз во время кульминации событий того фильма. Все начинается приблизительно около момента смерти Саймона Росса (Пэдди Консидайн), журналиста Гардиан, нашедшего лазейку в Блэкбрайар, проект ЦРУ по созданию идеальных убийц с управлением поведенческими навыками, и убитого за свою любознательность. В связи с тем, что стрельбу в центре Лондона нельзя было игнорировать, и итогом деятельности Борна (Мэтт Дэймон) и Памелы Лэнди (Джоан Аллен) стали взрывы Тредстоуна и Блэкбрайара, Борн и теневые стороны деятельности ЦРУ стали главным объектом новостей и СМИ.
Это все, что мы знаем, посмотрев Ультиматум. Итак, что же нового? Тредстоун и Блэкбрайар были небольшой частью целой сети секретных правительственных проектов, и взрыв любой части этой сети грозил растворить систему, как соль на снегу. Поэтому полковник в отставке Рик Байер (Нортон), кукольник, дергающий за ниточки тех, кто думал, что они кукольники, решает уничтожить провалившиеся подразделения, ставящие под угрозу всю организацию. Все идет по плану, пока дело не доходит до похожего на Тредстоун проекта Результат Аарона Кросса (Джереми Реннер) и ученого, работающего над химическими компонентами, способными управлять поведением оперативников, доктора Марты Ширинг (Рэйчел Вайз). Когда эти двое совершают побег и находят друг друга вся организация встречается с новой угрозой.
Но все это никогда не предназначалось к тому, чтобы быть историей.
В 2007 Ультиматум Борна собрал кассу в 443 миллиона долларов. Когда третья часть трилогии настолько успешна, студия не собирается думать «Это было мило, но все закончилось, давайте двигаться к другой франшизе». Они собираются продолжать дальше.
«Мы искали абсолютно любую идею, которая смогла бы работать,» говорит Фрэк Маршалл, бывший продюсером всей серии. «Джейсон Борн узнал, что значит его имя, откуда он сам, и он совсем не хочет больше быть агентом. Это не давало нам особого простора для дальнейшего развития сюжетного материала.» Развивались различные варианты событий. Возник выбор заменить Мэтта Дэймона именно в роли Борна – «сделать Бонда» - но это давало ощущение, будто разрушается целостность фильма, и, как сказал Маршалл, «У нас оставались те же проблемы с историей: что ты собираешься делать?». Рассматривалось, что Борн передаст мантию другому агенту. Или собирались делать приквел. Ничего не было окончательно решено.
На этой стадии, Пол Гринграсс и Мэтт Деймон еще теоретически были готовы возвратиться в проект, для хорошей идеи. Но эта идея так и не сформировалась, и в ноябре 2009 года Гринграсс удалил себя из Борновского уравнения, за ним ушел Дэймон, который сказал, что его не интересует проект без Гринграсса. «Я не думаю, что Пол решил, что это конец,» объясняет Маршалл. «Он только сказал, что раз нет идеи и нет сценария, то он хочет уйти и делать что-то новое». «В связи с тем, что в арсенале проекта ничего не осталось – ни истории, ни звезды, ни режиссера, ни сценариста – вероятность Борна 4 была на том же уровне, что у сиквела Титаника.
«Мы были в отчаянии,» говорит Маршалл. «Тони Гилрой написал сценарий к первым трем фильмам и мы надеялись, что может у него есть какие-то мысли о том, как нам продолжать. Мы и не мечтали, что он напишет продолжение, да еще и попросит режиссировать его. Мы лишь хотели, чтобы он пришел и помог нам поработать над идеей.»
Гилрой не принимал участия в обсуждениях, когда Гринграсс и Дэймон еще участвовали в проекте. Мэтт Дэймон неодобрительно отозвался о работе Гилроя над Ультиматумом в интервью американскому GQ, используя в характеристике его сценария такие выражения, как «нечитаемый, способен закончить карьеру». В ответ на это заявление Гилрой сказал «Я не понимаю всего этого, не знаю, откуда это пошло, и думаю, что Мэтт один из великих актеров своего поколения.» Что касается Гилроя, в это время он двигался дальше, на новые территории. Его режиссерская карьера развивалась, он получил номинацию на Оскара за сценарий и режиссуру Майкла Клейтона, его триллер Ничего личного с Клайвом Оуэном и Джулией Робертс также имел небольшой, но успех.
«Я постоянно думал о том, как же все-таки сделать сиквел Ультиматума Борна,» говорит Гилрой. «Вначале я приходил на студию около двух недель просто так. У меня было несколько случайных мыслей и я предложил «Почему бы вам не нанять меня на недельку-другую, я разработаю пару лазеек и посмотрим, что получится?» Итак, мы начали с этого и становилось все более и более захватывающе. Большую часть года я искал какой-либо проект для режиссирования, который мог быть интересным для меня и для зрителей. И вдруг я смотрел на то, что собиралось иметь огромный резонанс, было душевным, нециничным, но в то же время могло надрать много задниц. И это было здорово.»
Когда Гилрой завершил сценарий, это стало, по словам Маршалла, «легкой задачей», затем он начал снимать, несмотря на нехватку опыта в режиссуре фильмов подобного масштаба. «Он был настолько глубоко вовлечен во все происходящее, и он знал, как это работает…Я дразнил его на Идентификации Борна, говоря, что однажды он определенно станет режиссером, так как есть все предпосылки и качества. Это большая задача, но я думаю, он чувствовал, что у нас есть отличная идея, и ему нравилось использовать команду, сработанную в течении трех предыдущих фильмов, поэтому мы просто начали процесс.»
Гилрой более скромен и практичен, описывая свой рост в человека, командующего «Мотор». «Часы тикали чрезвычайно отчетливо, таковы были условия, в которых мы собирались прокатывать написание сценария в предварительной стадии производства. Я занимался этим на каждой из частей трилогии. Вы должны выезжать на места и прописывать действие в соответствии с окружением. Это становиться проще, имея одного человека как сценаристом, так и режиссером, поэтому мы так и сделали. Не было ситуации, когда имея предельно аккуратный сценарий можно было позволить искать режиссера, на подобное просто не было времени. Все должно было случиться именно так.»
Сценарист, режиссер, сценарий – готово. Остался один недостающий фрагмент.
В большом, наполненным эхом складе в одном из последних экологически чистых районов пригорода Лос-Анжелеса, по соседству с которым не осталось подобных территорий, собралось много народу, общающегося о всяком. Тут есть публицисты, представители студий, люди, принесшие массу оборудования, которое вероятно делает очень важные вещи, зачем-то собака, и различные сотрудники Эмпайр, координирующие съемку обложки этого выпуска. Стоит шум, горят софиты, разложены футболки, в которых предположительно рассматриваются различные оттенки черного. Вся эта суета ради одного человека. Но мы его нигде не видим. Затем, из подсобки, выходит Джереми Реннер. Он меньше ростом, чем ожидалось для наиболее плодовитого героя боевиков на данный момент и очень скромный для человека, который не так давно в этом году сыграл в третьем по сборам фильме в истории, Мстителях, и теперь ему доверено будущее одной из крупнейших франшиз в кино.
Недавний прогресс Реннера можно назвать экстраординарным. До 2008 года его лицо было смутно узнаваемо, а имя – мало актуально. Независимый успех к нему пришел после образа серийного убийцы Джеффри Дамера в одноименном фильме, затем были участие на втором плане в средних фильмах наподобие «Убийства Джесси Джеймса трусливым Робертом Фордом» и «Северной страны». Но больших ролей так он так и не получал.
«Я был счастлив,» говорит Реннер, закончив эффектно позировать с пистолетом для съемки. «Единственным разочарованием было чувство нехватки самовыражения, но не было достойных предложений. Может это было схоже с тем – что вероятно выставит меня самоуверенным засранцем – будто имея Феррари, приходится стоять в пробке. В чем удовольствие обладания спортивной машиной, если ты вынужден находиться на парковке? У меня было несколько замечательных возможностей, но я чувствовал себя неудовлетворенным, как актер. Я должен был делать больше. По существу, я чувствовал, что должен многое дать.»
Повелитель бури, фильм Кэтрин Бигелоу об иракской войне, получивший Оскара, дал ему необходимое, а также репутацию. «Эта роль не должна была достаться парню, как я,» говорит он. «Это уровень Рассела Кроу или кого-то вроде него. Но Кэтрин захотела пойти своим путем, сняла малобюдженое кино и просто подобрала правильных людей для фильма, так как она видела его, и я получил великолепную возможность.» Фильм не стал хитом – это был последний по кассовым сборам обладатель Оскара в категории «Лучший фильм» (с учетом инфляции) – но он протолкнул Реннера в категорию «горячих актеров», и как ни странно, познакомил его с человеком, которого он сейчас эффективно заменил.
«Я был на вручении Оскара номинантом за Повелителя бури,» вспоминает он. «И Мэтт Деймон сидел впереди меня. Он, что достаточно забавно, только посмотрел «Город воров» (за который Реннера номинировали в следующем году), потому что они с Беном Эффлеком лучшие друзья. Даже я тогда еще не видел фильм. Итак, он посмотрел фильм, и он был такой «Чувак! Чувак! Я видел кино, и оно такое шикарное, и ты удивительный! Это было чертовски смешное знакомство, будучи на вручении Оскара, сидя позади Мэтта Дэймона и слушая от него, какой я классный.» Но это все случилось задолго до того, как Реннер оказался в списке кандидатов на роль Борна. Он не появлялся в любых списках на эту роль в течение некоторого времени, так как был занят на съемках кого угодно.»
«Не секрет, что мы просмотрели огромное количество людей на главную роль,» говорит Гилрой. Имена кандидатов включали Джоела Эгертона, Люка Эванса, Гаррета Хедлунда, Тэйлора Китча и Джейка Джилленхола. «Мы провели кастинг среди целого поколения актеров, потому, что нам было нужно кое-что по настоящему особенное: кто-то, кто был одинаково хорош и в экшн-сценах и в драматических, убедительно вершить правосудие. Джереми не было ни в одном из списков «доступных актеров», до тех пор пока мы не начали третью волну прослушиваний. Тут внезапно возникло его имя, мы с Фрэнком Маршаллом полетели в Берлин, где он снимался в Гензеле и Гретель, мы пообедали и показали ему сценарий.»
Реннер должен был рассмотреть и другие причины, перед тем, как сказать «да». Он был уже занят в двух огромных франшизах, Миссия: невыполнима и Мститеях (в каждой из которых играл секретных агентов), но в шоу Тома Круза он выступал, лишь как поддержка, с возможными планами его замены в дальшейшем. Соглашаясь на Борна,
означало выставить себя на передний план и в центр блокбастера.
«Это огромная ответственность,» говорит Реннер, делая ударение на слове «огромная». «Я должен был подумать о том, как это затронет мою семью, моих друзей, мою личную жизнь. Это сдвинет все взаимоотношения в совершенно других направлениях. Мы не сможем просто выйти и выпить кофе где угодно. Это повилияет на их жизнь, и я должен был обдумать все.» «Ну и как много времени заняло рассмотрение предложения?» «Ну чувак, время, за которое я принял решение, было намного короче времени нашего разговора.»
Участие в проекте вывело Реннера, который в свои 41 год находится в районе верхней возрастной границы для звезд жанра экшн (преступив который снимаются только в Неудержимых), на карьерный путь, частично расписанный на несколько лет вперед. И, если как ожидается, у Миссии, Мстителей и Борна запустят в производство сиквелы, то это потребует как минимум двух лет его личного времени.
«Против ли я подобной перспективы?» спрашивает он, посмотрев на нас, как будто ему задали вопрос, не печалится ли он из-за всех денег, внезапно возникших на его банковском счету. «Я самый везучий парень среди живущих. Я смог стать частью действительно хороших фильмов. Для меня каждый раз, когда кто-то попадал в крупнобюджетный фильм, я уклонялся, так как обычно в таких проектах слишком много поваров на одной кухне. Но теперь я наткнулся на несколько действительно хороших фильмов. Мне реально повезло. Если мы будет продолжать любой из них, отлично. Если Том захочет моего участия в следующей Миссии, я буду счастлив заняться этим. Если случатся Мстители 2 – потрясающе. Если нет – тоже ничего. Я не собираюсь беспокоиться о том, что будет завтра. Я буду волноваться о том, что обсуждаю с вами прямо сейчас. Я могу быть мертв, когда выйдут вторые Мстители, кто знает? Я конечно не хочу, но вы поняли, о чем я.»
Отвечая на вопрос, чем Аарон Кросс отличается от Джейсона Борна, Реннер тщательно выбирает слова. Если целью Борна было выяснить, кто он есть на самом деле, кто такой Кросс? «Его прошлое совсем другое, нежели чем у Джейсона. Он точно знает, кто он, он сам подписался на участие в проекте…Он хочет быть частью команды. Могу сказать, что он был военным до того, как вступил в программу. Он личность, которая хочет быть частью чего-то целого. В гражданской жизни у него ничего не осталось, поэтому он решил записаться в военную организацию. Он просто хочет принадлежать чему-то и иметь чувство цели.»
Реннер делает драматическую паузу. «Но потом все это у него отнимают.»
Незадолго до встречи с Реннером, Эмпайру было показано около 25 минут окончательного варианта фильма. Конечно невозможно судить о качестве фильма по небольшому отрывку, но эпизоды, что мы видели, обеспечили Гилрою очень надежную пару рук для аплодисментов.
Нам показали три расширенных экшн сцены, все под бдительным присмотром Дэна Брэдли, помощника режиссера, координатора трюков и просто секретного оружия сериала. По стилистике все вписывается в ранее виденное в предыдущих фильмах, в частности погоня на мотоцикле через Манилу (единственная зарубежная локация в фильме, куда Кросс попадает по причинам, о которых нам никто не скажет) и удивительный эпизод первой встречи Марты и Кросса. Так как правительственные агенты пытаются заставить ее замолчать о резне, случившейся в ее лаборатории, Кросс врывается туда, спасает ее, используя огнетушитель, ноготь, различное оружие и способность, с одним непрерывным выстрелом, взобраться по стене трехэтажного дома. Здесь нет той неистовой и дерганой операторской работы, как в фильмах Гринграсса. Грани смягчены, темп сохраняется, но уменьшается вероятность тошноты. Реннер выглядит очень комфортно и в образе, это даже не стоит комментариев.
Чему мы также стали свидетелями, это первому впечатлению от Байера, героя Эдварда Нортона, которые обладает наиболее низкими качествами отрицательного персонажа, из всех, виденных в этой франшизе ранее. Если бы это был Бонд, он был бы Блофилдом, всевидящий глаз над всеми секретными программами - наконец на данный момент; дальнейшие передвижения могут проявить его, как пешку для кого-то, стоящего намного выше. Он вербует Кросса в свое сомнительное предприятие со словами «Мы пожиратели грехов…Морально непростительно, но абсолютно необходимо.» Байер наиболее близок к образу злодея в данном эпизоде, но все же не достаточно близок.
«Тони ненавидит, когда люди начинают писать о том, что я был злодеем,» говорит Нортон. «Тони работает в оттенках серого и моральном тумане. Слишком резко говорить «злодей». Думаю он писал характер в более сложном плане, нежели этот.» Он может и не быть злодеем, но персонаж, как описывает его Нортон, является ключевым в теме, к которой постоянно обращается Гилрой.
«Без всяких попыток приколоть Тони к какой-либо определенной тематике,» говорит он, «Гилрой ищет пути возврата к своим темам и направляет к ним разными способами. Я думаю, если вы видели фильмы о Борне, Майкла Клейтона и Ничего личного, он занимается неустанным преследованием того, как корпорации и схемы корпоративного влияния проникли почти во все аспекты жизни. По моему, он допускает, что эта идея расцветает в серии фильмов о Борне самым интересным путем, расследующим, как повсюду, от интеллигенции и безопасности до науки и правительства, существует корпоративная власть и контроль, который отбирает охваченных людей, считающих себя личностью, и в с своем роде вступившими в конфликт с фактом, что они могут быть пешкой в чьей-то игре, в то время, как они считали себя контролирующими ситуацию. Один из забавных моментов в сериале про Борна является то, что всегда существует выражение факта, «даже если ты думаешь, что ты внутри, ты можешь быть просто винтиком машины». Затем люди начинают понимать, что их используют и начинают давать отпор.» Держитесь этого в ваших тезисах киностудий.
Все это означает, что Наследие Борна – это не новое начало сериала, но предложение того, что арка про Борна была лишь главой, одиночным голосом в истории со многими героями. В голосе Фрэнка Маршалла звучит ощутимая радость, когда мы обсуждаем все возможности такого развития. Расширение мира Борна позволяет включать другие программы, это может открываться, как матрешка, для неограниченного количества фильмов и дает шанс соперничать с ближайшим конкурентом по длительности франшизы, Бондом.
«Вы видите эти различные проекты в кино с различными наборами навыков,» говорит он. «Все возможности открыты.» Он делает паузу перед дразнящим намеком того, что может быть Борновским эквивалентом Мстителей. «Моя мечта,» говорит он с легкой усмешкой, «следущим шагом увидеть команду Мэтта и Джереми.»
Вы думали, что Борн закончился? Мы даже еще не начинали.
Разговаривая с любым, кто работает над Наследием Борна, вы начинаете понимать, как себя ощущал Джейсон Борн в течение трех фильмов. Попытка получить ответы на большие вопросы о четвертом фильме франшизы требует прорыва через конкретную стену секретности и запутанности; приходится беседовать в обход определенных тем, до тех пор, пока кто-то не поскользнется и не откроет вас путь внутрь. Вы поднимаете занавес, а за ним – сюрприз – еще один. В отличие от Джейсона Борна нам нельзя жестко треснуть любого свернутым журналом, пока они не разговорятся, хотя это было бы очень полезно.
«Если честно, то существует определенная памятка для нас», говорит Эдвард Нортон, один из новичков франшизы. «Студия выслала всем конкретный список тем, которые нам не разрешено обсуждать. Я никогда еще не сталкивался с подобным уровнем секретности при работе над фильмом.» «И кого вы играете, Эдвард?» «Я не знаю, насколько много мне позволено говорить об этом.» Спасибо, Эдвард.
У Наследия Борна есть хорошая причина держать свой сюжет максимально скрытым, так как именно эта интрига и привлечет зрителей в кино. Это напоминает неизвестную составляющую уравнения. Как вы можете снимать фильм про Борна без Борна? Разве это не похоже на кино про Бонда, следующие за Феликсом Лейтером? Или фильм о Бэтмене, в котором показывают Альфреда, буждающего среди белья? Разве это не абсолютно новое кино, с насильно привитым успешным брэндом в заглавии?
Тони Гилрой привык отвечать на подобные вопросы. Его карьера выросла со сценариста первых трех фильмов до автора и режиссера Наследия. Это он в основном и ответственен за найденное решение о том, как продолжить серию о Борне без самого Борна. «Если вы думаете, что первые три фильма про Борна были словно Розенкранц и Гильденстерн, тогда мы покажем вам Эльсинор», говорит он, намекая на двух второстепенных персонажей Гамлета, которые считали себя хозяевами своей судьбы, а на самом деле были просто пешками в намного более серьезной игре. Разговор с Гилроем идет в монтажной, где он будет заперт с 13 июля, финальной дате пост-продакшна, надвигавшейся на него более двух лет. «Итак, вы думали, что вы видели что-то новое. Что если есть гораздо широкая история? Что если Тредстоун был не единственной секретной программой? Я думаю, что это действительно многообещающая идея.»
Результатом того, что Эмпайр смог почерпнуть из разговоров с основным кастом и съемочной группой и собрать воедино их различные фрагменты сюжета (для чего понадобился обширный список и разноцветные ручки), стало следующее: действие Наследия Борна происходит параллельно с Ультиматумом, как раз во время кульминации событий того фильма. Все начинается приблизительно около момента смерти Саймона Росса (Пэдди Консидайн), журналиста Гардиан, нашедшего лазейку в Блэкбрайар, проект ЦРУ по созданию идеальных убийц с управлением поведенческими навыками, и убитого за свою любознательность. В связи с тем, что стрельбу в центре Лондона нельзя было игнорировать, и итогом деятельности Борна (Мэтт Дэймон) и Памелы Лэнди (Джоан Аллен) стали взрывы Тредстоуна и Блэкбрайара, Борн и теневые стороны деятельности ЦРУ стали главным объектом новостей и СМИ.
Это все, что мы знаем, посмотрев Ультиматум. Итак, что же нового? Тредстоун и Блэкбрайар были небольшой частью целой сети секретных правительственных проектов, и взрыв любой части этой сети грозил растворить систему, как соль на снегу. Поэтому полковник в отставке Рик Байер (Нортон), кукольник, дергающий за ниточки тех, кто думал, что они кукольники, решает уничтожить провалившиеся подразделения, ставящие под угрозу всю организацию. Все идет по плану, пока дело не доходит до похожего на Тредстоун проекта Результат Аарона Кросса (Джереми Реннер) и ученого, работающего над химическими компонентами, способными управлять поведением оперативников, доктора Марты Ширинг (Рэйчел Вайз). Когда эти двое совершают побег и находят друг друга вся организация встречается с новой угрозой.
Но все это никогда не предназначалось к тому, чтобы быть историей.
В 2007 Ультиматум Борна собрал кассу в 443 миллиона долларов. Когда третья часть трилогии настолько успешна, студия не собирается думать «Это было мило, но все закончилось, давайте двигаться к другой франшизе». Они собираются продолжать дальше.
«Мы искали абсолютно любую идею, которая смогла бы работать,» говорит Фрэк Маршалл, бывший продюсером всей серии. «Джейсон Борн узнал, что значит его имя, откуда он сам, и он совсем не хочет больше быть агентом. Это не давало нам особого простора для дальнейшего развития сюжетного материала.» Развивались различные варианты событий. Возник выбор заменить Мэтта Дэймона именно в роли Борна – «сделать Бонда» - но это давало ощущение, будто разрушается целостность фильма, и, как сказал Маршалл, «У нас оставались те же проблемы с историей: что ты собираешься делать?». Рассматривалось, что Борн передаст мантию другому агенту. Или собирались делать приквел. Ничего не было окончательно решено.
На этой стадии, Пол Гринграсс и Мэтт Деймон еще теоретически были готовы возвратиться в проект, для хорошей идеи. Но эта идея так и не сформировалась, и в ноябре 2009 года Гринграсс удалил себя из Борновского уравнения, за ним ушел Дэймон, который сказал, что его не интересует проект без Гринграсса. «Я не думаю, что Пол решил, что это конец,» объясняет Маршалл. «Он только сказал, что раз нет идеи и нет сценария, то он хочет уйти и делать что-то новое». «В связи с тем, что в арсенале проекта ничего не осталось – ни истории, ни звезды, ни режиссера, ни сценариста – вероятность Борна 4 была на том же уровне, что у сиквела Титаника.
«Мы были в отчаянии,» говорит Маршалл. «Тони Гилрой написал сценарий к первым трем фильмам и мы надеялись, что может у него есть какие-то мысли о том, как нам продолжать. Мы и не мечтали, что он напишет продолжение, да еще и попросит режиссировать его. Мы лишь хотели, чтобы он пришел и помог нам поработать над идеей.»
Гилрой не принимал участия в обсуждениях, когда Гринграсс и Дэймон еще участвовали в проекте. Мэтт Дэймон неодобрительно отозвался о работе Гилроя над Ультиматумом в интервью американскому GQ, используя в характеристике его сценария такие выражения, как «нечитаемый, способен закончить карьеру». В ответ на это заявление Гилрой сказал «Я не понимаю всего этого, не знаю, откуда это пошло, и думаю, что Мэтт один из великих актеров своего поколения.» Что касается Гилроя, в это время он двигался дальше, на новые территории. Его режиссерская карьера развивалась, он получил номинацию на Оскара за сценарий и режиссуру Майкла Клейтона, его триллер Ничего личного с Клайвом Оуэном и Джулией Робертс также имел небольшой, но успех.
«Я постоянно думал о том, как же все-таки сделать сиквел Ультиматума Борна,» говорит Гилрой. «Вначале я приходил на студию около двух недель просто так. У меня было несколько случайных мыслей и я предложил «Почему бы вам не нанять меня на недельку-другую, я разработаю пару лазеек и посмотрим, что получится?» Итак, мы начали с этого и становилось все более и более захватывающе. Большую часть года я искал какой-либо проект для режиссирования, который мог быть интересным для меня и для зрителей. И вдруг я смотрел на то, что собиралось иметь огромный резонанс, было душевным, нециничным, но в то же время могло надрать много задниц. И это было здорово.»
Когда Гилрой завершил сценарий, это стало, по словам Маршалла, «легкой задачей», затем он начал снимать, несмотря на нехватку опыта в режиссуре фильмов подобного масштаба. «Он был настолько глубоко вовлечен во все происходящее, и он знал, как это работает…Я дразнил его на Идентификации Борна, говоря, что однажды он определенно станет режиссером, так как есть все предпосылки и качества. Это большая задача, но я думаю, он чувствовал, что у нас есть отличная идея, и ему нравилось использовать команду, сработанную в течении трех предыдущих фильмов, поэтому мы просто начали процесс.»
Гилрой более скромен и практичен, описывая свой рост в человека, командующего «Мотор». «Часы тикали чрезвычайно отчетливо, таковы были условия, в которых мы собирались прокатывать написание сценария в предварительной стадии производства. Я занимался этим на каждой из частей трилогии. Вы должны выезжать на места и прописывать действие в соответствии с окружением. Это становиться проще, имея одного человека как сценаристом, так и режиссером, поэтому мы так и сделали. Не было ситуации, когда имея предельно аккуратный сценарий можно было позволить искать режиссера, на подобное просто не было времени. Все должно было случиться именно так.»
Сценарист, режиссер, сценарий – готово. Остался один недостающий фрагмент.
В большом, наполненным эхом складе в одном из последних экологически чистых районов пригорода Лос-Анжелеса, по соседству с которым не осталось подобных территорий, собралось много народу, общающегося о всяком. Тут есть публицисты, представители студий, люди, принесшие массу оборудования, которое вероятно делает очень важные вещи, зачем-то собака, и различные сотрудники Эмпайр, координирующие съемку обложки этого выпуска. Стоит шум, горят софиты, разложены футболки, в которых предположительно рассматриваются различные оттенки черного. Вся эта суета ради одного человека. Но мы его нигде не видим. Затем, из подсобки, выходит Джереми Реннер. Он меньше ростом, чем ожидалось для наиболее плодовитого героя боевиков на данный момент и очень скромный для человека, который не так давно в этом году сыграл в третьем по сборам фильме в истории, Мстителях, и теперь ему доверено будущее одной из крупнейших франшиз в кино.
Недавний прогресс Реннера можно назвать экстраординарным. До 2008 года его лицо было смутно узнаваемо, а имя – мало актуально. Независимый успех к нему пришел после образа серийного убийцы Джеффри Дамера в одноименном фильме, затем были участие на втором плане в средних фильмах наподобие «Убийства Джесси Джеймса трусливым Робертом Фордом» и «Северной страны». Но больших ролей так он так и не получал.
«Я был счастлив,» говорит Реннер, закончив эффектно позировать с пистолетом для съемки. «Единственным разочарованием было чувство нехватки самовыражения, но не было достойных предложений. Может это было схоже с тем – что вероятно выставит меня самоуверенным засранцем – будто имея Феррари, приходится стоять в пробке. В чем удовольствие обладания спортивной машиной, если ты вынужден находиться на парковке? У меня было несколько замечательных возможностей, но я чувствовал себя неудовлетворенным, как актер. Я должен был делать больше. По существу, я чувствовал, что должен многое дать.»
Повелитель бури, фильм Кэтрин Бигелоу об иракской войне, получивший Оскара, дал ему необходимое, а также репутацию. «Эта роль не должна была достаться парню, как я,» говорит он. «Это уровень Рассела Кроу или кого-то вроде него. Но Кэтрин захотела пойти своим путем, сняла малобюдженое кино и просто подобрала правильных людей для фильма, так как она видела его, и я получил великолепную возможность.» Фильм не стал хитом – это был последний по кассовым сборам обладатель Оскара в категории «Лучший фильм» (с учетом инфляции) – но он протолкнул Реннера в категорию «горячих актеров», и как ни странно, познакомил его с человеком, которого он сейчас эффективно заменил.
«Я был на вручении Оскара номинантом за Повелителя бури,» вспоминает он. «И Мэтт Деймон сидел впереди меня. Он, что достаточно забавно, только посмотрел «Город воров» (за который Реннера номинировали в следующем году), потому что они с Беном Эффлеком лучшие друзья. Даже я тогда еще не видел фильм. Итак, он посмотрел фильм, и он был такой «Чувак! Чувак! Я видел кино, и оно такое шикарное, и ты удивительный! Это было чертовски смешное знакомство, будучи на вручении Оскара, сидя позади Мэтта Дэймона и слушая от него, какой я классный.» Но это все случилось задолго до того, как Реннер оказался в списке кандидатов на роль Борна. Он не появлялся в любых списках на эту роль в течение некоторого времени, так как был занят на съемках кого угодно.»
«Не секрет, что мы просмотрели огромное количество людей на главную роль,» говорит Гилрой. Имена кандидатов включали Джоела Эгертона, Люка Эванса, Гаррета Хедлунда, Тэйлора Китча и Джейка Джилленхола. «Мы провели кастинг среди целого поколения актеров, потому, что нам было нужно кое-что по настоящему особенное: кто-то, кто был одинаково хорош и в экшн-сценах и в драматических, убедительно вершить правосудие. Джереми не было ни в одном из списков «доступных актеров», до тех пор пока мы не начали третью волну прослушиваний. Тут внезапно возникло его имя, мы с Фрэнком Маршаллом полетели в Берлин, где он снимался в Гензеле и Гретель, мы пообедали и показали ему сценарий.»
Реннер должен был рассмотреть и другие причины, перед тем, как сказать «да». Он был уже занят в двух огромных франшизах, Миссия: невыполнима и Мститеях (в каждой из которых играл секретных агентов), но в шоу Тома Круза он выступал, лишь как поддержка, с возможными планами его замены в дальшейшем. Соглашаясь на Борна,
означало выставить себя на передний план и в центр блокбастера.
«Это огромная ответственность,» говорит Реннер, делая ударение на слове «огромная». «Я должен был подумать о том, как это затронет мою семью, моих друзей, мою личную жизнь. Это сдвинет все взаимоотношения в совершенно других направлениях. Мы не сможем просто выйти и выпить кофе где угодно. Это повилияет на их жизнь, и я должен был обдумать все.» «Ну и как много времени заняло рассмотрение предложения?» «Ну чувак, время, за которое я принял решение, было намного короче времени нашего разговора.»
Участие в проекте вывело Реннера, который в свои 41 год находится в районе верхней возрастной границы для звезд жанра экшн (преступив который снимаются только в Неудержимых), на карьерный путь, частично расписанный на несколько лет вперед. И, если как ожидается, у Миссии, Мстителей и Борна запустят в производство сиквелы, то это потребует как минимум двух лет его личного времени.
«Против ли я подобной перспективы?» спрашивает он, посмотрев на нас, как будто ему задали вопрос, не печалится ли он из-за всех денег, внезапно возникших на его банковском счету. «Я самый везучий парень среди живущих. Я смог стать частью действительно хороших фильмов. Для меня каждый раз, когда кто-то попадал в крупнобюджетный фильм, я уклонялся, так как обычно в таких проектах слишком много поваров на одной кухне. Но теперь я наткнулся на несколько действительно хороших фильмов. Мне реально повезло. Если мы будет продолжать любой из них, отлично. Если Том захочет моего участия в следующей Миссии, я буду счастлив заняться этим. Если случатся Мстители 2 – потрясающе. Если нет – тоже ничего. Я не собираюсь беспокоиться о том, что будет завтра. Я буду волноваться о том, что обсуждаю с вами прямо сейчас. Я могу быть мертв, когда выйдут вторые Мстители, кто знает? Я конечно не хочу, но вы поняли, о чем я.»
Отвечая на вопрос, чем Аарон Кросс отличается от Джейсона Борна, Реннер тщательно выбирает слова. Если целью Борна было выяснить, кто он есть на самом деле, кто такой Кросс? «Его прошлое совсем другое, нежели чем у Джейсона. Он точно знает, кто он, он сам подписался на участие в проекте…Он хочет быть частью команды. Могу сказать, что он был военным до того, как вступил в программу. Он личность, которая хочет быть частью чего-то целого. В гражданской жизни у него ничего не осталось, поэтому он решил записаться в военную организацию. Он просто хочет принадлежать чему-то и иметь чувство цели.»
Реннер делает драматическую паузу. «Но потом все это у него отнимают.»
Незадолго до встречи с Реннером, Эмпайру было показано около 25 минут окончательного варианта фильма. Конечно невозможно судить о качестве фильма по небольшому отрывку, но эпизоды, что мы видели, обеспечили Гилрою очень надежную пару рук для аплодисментов.
Нам показали три расширенных экшн сцены, все под бдительным присмотром Дэна Брэдли, помощника режиссера, координатора трюков и просто секретного оружия сериала. По стилистике все вписывается в ранее виденное в предыдущих фильмах, в частности погоня на мотоцикле через Манилу (единственная зарубежная локация в фильме, куда Кросс попадает по причинам, о которых нам никто не скажет) и удивительный эпизод первой встречи Марты и Кросса. Так как правительственные агенты пытаются заставить ее замолчать о резне, случившейся в ее лаборатории, Кросс врывается туда, спасает ее, используя огнетушитель, ноготь, различное оружие и способность, с одним непрерывным выстрелом, взобраться по стене трехэтажного дома. Здесь нет той неистовой и дерганой операторской работы, как в фильмах Гринграсса. Грани смягчены, темп сохраняется, но уменьшается вероятность тошноты. Реннер выглядит очень комфортно и в образе, это даже не стоит комментариев.
Чему мы также стали свидетелями, это первому впечатлению от Байера, героя Эдварда Нортона, которые обладает наиболее низкими качествами отрицательного персонажа, из всех, виденных в этой франшизе ранее. Если бы это был Бонд, он был бы Блофилдом, всевидящий глаз над всеми секретными программами - наконец на данный момент; дальнейшие передвижения могут проявить его, как пешку для кого-то, стоящего намного выше. Он вербует Кросса в свое сомнительное предприятие со словами «Мы пожиратели грехов…Морально непростительно, но абсолютно необходимо.» Байер наиболее близок к образу злодея в данном эпизоде, но все же не достаточно близок.
«Тони ненавидит, когда люди начинают писать о том, что я был злодеем,» говорит Нортон. «Тони работает в оттенках серого и моральном тумане. Слишком резко говорить «злодей». Думаю он писал характер в более сложном плане, нежели этот.» Он может и не быть злодеем, но персонаж, как описывает его Нортон, является ключевым в теме, к которой постоянно обращается Гилрой.
«Без всяких попыток приколоть Тони к какой-либо определенной тематике,» говорит он, «Гилрой ищет пути возврата к своим темам и направляет к ним разными способами. Я думаю, если вы видели фильмы о Борне, Майкла Клейтона и Ничего личного, он занимается неустанным преследованием того, как корпорации и схемы корпоративного влияния проникли почти во все аспекты жизни. По моему, он допускает, что эта идея расцветает в серии фильмов о Борне самым интересным путем, расследующим, как повсюду, от интеллигенции и безопасности до науки и правительства, существует корпоративная власть и контроль, который отбирает охваченных людей, считающих себя личностью, и в с своем роде вступившими в конфликт с фактом, что они могут быть пешкой в чьей-то игре, в то время, как они считали себя контролирующими ситуацию. Один из забавных моментов в сериале про Борна является то, что всегда существует выражение факта, «даже если ты думаешь, что ты внутри, ты можешь быть просто винтиком машины». Затем люди начинают понимать, что их используют и начинают давать отпор.» Держитесь этого в ваших тезисах киностудий.
Все это означает, что Наследие Борна – это не новое начало сериала, но предложение того, что арка про Борна была лишь главой, одиночным голосом в истории со многими героями. В голосе Фрэнка Маршалла звучит ощутимая радость, когда мы обсуждаем все возможности такого развития. Расширение мира Борна позволяет включать другие программы, это может открываться, как матрешка, для неограниченного количества фильмов и дает шанс соперничать с ближайшим конкурентом по длительности франшизы, Бондом.
«Вы видите эти различные проекты в кино с различными наборами навыков,» говорит он. «Все возможности открыты.» Он делает паузу перед дразнящим намеком того, что может быть Борновским эквивалентом Мстителей. «Моя мечта,» говорит он с легкой усмешкой, «следущим шагом увидеть команду Мэтта и Джереми.»
Вы думали, что Борн закончился? Мы даже еще не начинали.
-
-
26.06.2012 в 18:55-
-
26.06.2012 в 19:05Я всю главную статью перевела, боковушки и сопутствующий не переводила ))
-
-
26.06.2012 в 19:10-
-
26.06.2012 в 19:17-
-
26.06.2012 в 19:31-
-
26.06.2012 в 19:38-
-
26.06.2012 в 20:00-
-
26.06.2012 в 21:54